Святослав Логинов - Чёрный смерч [сборник]
Квест выбрался на берег, достал нож, принялся помогать товарищам. Тонкие, как нитка, ловчие руки не желали поддаваться стали, приходилось немало помучиться, чтобы они отпустили жертву.
— Это надо же, — проговорил Шемдаль, встряхивая мокрый плащ, — в первую же минуту на паутинника нарваться! Он бы сейчас всех семерых разом… И ведь ничем его на обнаружишь, покуда он тебя не схватит. Ни глаз, ни магия не поможет. Как тебе только повезло его заметить…
— Он лягушку ночью поймал, — признался Квест, — вот я и догадался, что он тут залег. А вообще это знакомый чудик, он у меня часто рыбу прямо с крючка снимал.
— Лучше бы ты о своих подозрениях раньше сказал, прежде чем он нам ноги опутал, — проворчал Семир.
Квест потупился, потом виновато произнес:
— Я же не знал. В следующий раз сразу скажу. Только мы же вдоль реки не станем ходить, а дальше у меня знакомых чудиков нет.
— Ладно, — засмеялся Юстин. — Пошли. Скоро солнце пригреет — высохнем.
До самого полудня отряд двигался без единой задержки. Квест даже удивляться начал — чего в этих запретных землях страшного? То же солнце, тот же ветер, те же камни, только трава иная — серая, словно дождей тут вовек не бывало. Хотя, как это не бывало? — за много лет Квест насмотрелся и на дождь, и на град, и на снег падавшие на тот берег. Траву Шемдаль трогать не велел, и вообще, ничего не велел трогать — идти по камням, а на землю ступать только если другой дороги нет.
К полудню сделали привал и снова направились на закат. Квест притомился и уже не глазел по сторонам, пытаясь высмотреть чудиков, а просто шел след в след за Лидом, а сзади также молча топал Тур Вислоух.
«Зря старика с собой взяли, — мельком подумал Квест, — не его ногам такие концы каждый день одолевать. У меня и то в ногах гудеж, хоть я и привычный по камням прыгать. Как бы он к завтрему не свалился. Может котомку у него взять, все полегче станет…»
Додумать мысль он не успел, впереди что-то сухо треснуло, полыхнуло огнем, за спинами предостерегающе вскрикнул Семир, а пустая каменная росстыпь разом зашевелилась десятками неприметно-серых тварей. Первая из них метнулась в лицо Квесту и лишь Вислоух, принявший ее на вилы, не дал гадине вцепиться Квесту в глаза. Следующую тварь Квест сильным ударом насадил на палку. Существо зашипело, свернувшись в клубок вгрызлось в железный наконечник, а Квест, бестолково замолотил палкой, отбиваясь от врагов и стараясь сбросить с острия пробитую тварь. Он успел ушибить еще двух или трех, когда серые как по команде обратились в бегство и тут же исчезли, оставив по сторонам тропы десятка два убитых и умирающих братьев. Квест спихнул с наконечника разможженное, но еще шевелящееся тело, перевернул его, желая рассмотреть поближе.
— Пошли! — крикнул Семир. — Уходить надо, пока они не вернулись!
Отряд, сбившись плотнее, двинулся дальше. Теперь Квест не старался размышлять о всяких красивых поступках, а старательно пялил глаза, помня, что едва их не лишился минуту назад.
Они достигли середины каменистой пустоши, избегая низинок, но и на гривку не выходя. Еще дважды прыгучие серые твари пытались напасть на них, но откатывались, не нанеся урона. Квест уже не опирался на палку, Шемдаль держал наготове свой огненный посох, а все остальные шагали, обнажив мечи и сабли. Последнее нападение серых оказалось особенно отчаянным, они перли, не считаясь с потерями. Отряд огрызаясь пробивался к краю россыпи. Квест как-то само собой оказался в середине, Шемдаль и Семир в задних рядах отбивали наскоки серых, а впереди, где противников оказалось не так много, двигались Лид Алвис и неутомимый велиец. Прямой меч художника и изогнутая сабля купца свистели в лад, разбрызгивая бурую кровь.
Потом что-то жутко затрещало, а серые твари вдруг сгинули, так же молниеносно, как появились. Квест развернулся лицом к новой опасности и увидел, что из-под земли, взломав каменную корку, тянутся две гигантских руки. Они сгребли не успевшего отскочить художника и сейчас мяли его в необъятных ладонях, как хозяйка разминает кусок теста, собираясь лепить шаньги. Орен Олаи, злобно визжа, рубанул по каменным пальцам, но лишь искры брызнули из-под сабли, чудовищные руки, неспешно продолжали свое дело. Тур Вислоух с хаканьем метнул аркан, пытаясь удержать хоть один палец, но упал, сбитый не заметившим его усилий страшилищем.
В следующую секунду рядом с подземным монстром появился маг Шемдаль. Посох тупой стороной ударил по запястью одной из рук, вновь раздался рассыпчатый треск, руки замерли, разом обратившись в неживой камень, и следом начали разваливаться на грубые обломки. Полузасыпанное тело Лида Алвиса осталось лежать среди камней.
Художника мигом вырвали из каменной груды, уложили на землю. Шемдаль и Орен Олаи склонились над ним. На мгновение у Квеста мелькнула глупая надежда, что Алвиса удастся вылечить, будто и не переломаны у него все кости. Ведь Шемдаль могучий колдун, сейчас скажет нечто, и кости разом срастутся… Однако ничего не случилось, Лид Алвис лежал неживой и даже струйка крови вдоль щеки иссякла.
— Что это было? — спросил кто-то.
— Не знаю! — резко ответил колдун. Он выпрямился, вздернул посох, как бы собираясь метнуть в неведомого противника молнию, затем со вздохом опустил руки и повторил: — Не знаю, да и никто, должно быть, не знает. Тут много всякого.
Алвиса похоронили здесь же, засыпав выжженную в земле яму обломками каменных рук. Квест подобрал меч Лида, и никто не сказал, что простаку не положено оружие. Реку он перешел с одной палкой, а о дальнейшем предание молчало.
Остаток дня Квест мучительно думал. Получалось так, что теперь он должен просить у неведомого за всех художников, ведь Лид не дошел, погиб в первый же день, и значит Квест должен подменить его. Вот только, что загадывать? Что вообще может понадобиться этим артистам? Лид не сказал об этом, даже и полсловечком не намекнул, и Квест мучительно вздыхал и тер лоб, пытаясь придумать хоть что-то дельное.
* * *На ночлег путники остановились у самого края холмов. Дальше начинался лес, соваться в который, на ночь глядя, никто не решился. Выбрали место поровнее, Квест притащил воды из журчащего неподалеку ручейка. Шемдаль поворожил над котелком и сказал, что воду можно пить без боязни. Даже здесь родник оказался чист и не нес угрозы.
Лагерь Шемдаль окружил сеткой заговоров. Свой пройдет, а чужой — никогда, разве что силой проломится. Но и тогда — шуму наделает и всех разбудит.
Костра разжигать не стали. Огонь, конечно, бережет от многих злых чар, но он же привлекает в ночи ненужное внимание. Вместо этого Шемдаль выбрал на лугу большой, наполовину ушедший в дерн камень, добыл из заплечного мешка клубок шелковых ниток, обвязал камень ниткою и в ту же секунду гранитный валун раскалился до густого вишневого цвета. На камень поставили котелок, вскипятили воды, поели, захлебывая домашний припас кипяточком, выставили дозорных и повалились спать, хотя на сердце у каждого было невесело. Худо начался поход. Ушли, конечно, далеко, а вот человека потеряли.
